Быть может, люди счастливы во снах
Когда не тронуты милейшею тоской
Когда утопают с собственных мечтах
И ночь охраняет здешний их покой
А может счастье скрыто на яву
Под полотном надежд, унынья и пространства
Под жизненным стараньем и в быту
Ждет самобытства и простого хулиганства

Тишина, и только ветер
Колыхал окно и шторку.
Заходил усталый вечер,
Погостить и встретить зорьку.
Тишина и только свечи
Освещали пыль и книги.
Говорить простые речи,
Откровенья без интриги.
Мягкий свет в усталых лицах,
Там в глазах два океана,
И прощанье на страницах,
Ножевая только рана.
Догорают тихо свечи,
Обрывая связи, нити.
Не дождавшись снова встречи,
Нам придеться встать и выйти.

Я задыхаюсь от копоти моих домыслов,
Мои мысли забиты мутными образами.
Я не увижу в себе больше других доводов,
Что бы жить светлыми поприщами.
Я спускаюсь на дно безлюдных пустот
И начинаю вырывать свои речи кусками.
Я запишу это в мокрый от чая блокнот,
Прочерчю по буквам ледяными руками.
Шесть часов в темноте, ощущая дыхание.
Ощущая, все горести нашей зависимости.
От неястности в жилах пройдет закипание,
Это не зависит от моей восприимчивости.
Медленно спускаются домыслы из сердца
Затухая, оставят только ожоги и тяжести.
Не хватит для частоты одного килоГерца,
Что бы рассчитать продолжительность жалкости

Каждый уважаемый себя гном,
Должен вести хозяйственно дом.
Носить шапочку, штаны и жакет,
Что бы суметь соблюсти этикет.
В наши обязанности входит одно,
Что бы не спуститься на самое дно,
Надо, каждый день варить эликсир,
Что бы соблюдать головы балансир.
Но так как, мы, гномы, любим шалить.
Нам хочется не так, что-то сварить.
И тогда льются в котел компонеты,
Создавая новых чувств элементы.
Что у нас получиться, узнаем потом.
Может быть, голова станет дураком.
А может, свихнётся месяца на три.
Будет признаваться кому-то в любви.
Последствий тут, ты не разберешь,
Но красок жизни таких ты соберешь!
Краски эти гномам сильно нужны,
Они нужны нам для особой нужды.
Покрасить кирпичик воспоминания,
Для серости головушки избежания.
Так и живем мы, день за деньком,
Живем и работаем тут мы тайком.🤫

Я вредный, грустный, гномик
Немного бываю социофобик.
Не смейте ко мне приходить,
А то придеться вас устранить.
Люблю залазить я на чердак,
Иногда, творю полный бардак.
Я питаюсь настойкой из трав,
И имею вредный, гадкий нрав.
Живу я в человеческой голове,
Попал я сюда не по своей вине.
Тут много чего можно найти,
Люблю по извилинам я пойти.
Иногда, я тут начинаю шалить,
Могу что-то странное я сотворить.
Ведь, я вредный, грустный гном,
К печали, это теперь мой дом.
Но я забочусь об этой голове
И не позволяю ей быть на дне.
Иногда я шалю, но мне скучно.
Людей я достаю благополучно.
И много еще, как развлекаюсь
Но от дел редко я отвлекаюсь
В ней мне еще, придеться жить,
И не могу же я вечно хандрить.
В каждой голове, есть гномик
И он считает,что это его домик
Есть разные мелкие гномики:
Вредные, злые, яркие комики,
Радостные, в общем, разные.
Есть гномы совсем несуразные.
Все они живут в каких-то головах,
Тянут все на своих хрупких плечах.

В полусне вспоминая те годы,
С опьянением нынешних дней.
Я хотел бы стереть те воды,
Что касались ресницы твоей.
В полудреме пьяных мнений,
Опьяненные только собой.
Через пелену последних мгновений,
Мы смотрели на ртутный прибой.

Небо, звезды, вечер, сон.
Аромат, парфюм, сезон.
Книги, мятая постель.
Губы: вишня-карамель.
Кофе, дымка из окна
Одиночество, луна.
Свежий воздух, пустота.
Выражений острота,
В полуночи тишина.
Я себя допью до дна.
За глазами полутьма,
Довожу себя сама.

Тот малиновый рассвет,
Выключен на кухне свет.
Кружка чая, легкий дым
Из труб легковых машин.
Свежий воздух из окна,
С нами майская весна.
Подоконник, в одеяле.
Сонный кот на покрывале.
Разноцветные носки,
Чтоб спасти нас от тоски.
Вдалеке растут березы,
Расскажи мне свои грезы .
Видишь, как из-под окна,
Увядает мрачная луна?
Золотое солнце льется,
В захлые квартиры бьется.
Налить бы остывший чай
И спросить бы не в значай.
Посидишь еще со мной,
Пока не наступит зной?
Расскажи мне о закатах,
О песке и черных скатах,
О пустыне и о лете.
Расскажи мне все на свете.
Мы останемся до лета,
До горячего рассвета.

Влюблюсь и буду падать.
Прощаясь сам с собой.
Свое нутро не прятать,
Да разобьет его прибой.

Не объяснюсь, я все в себе,
Забудусь, буду пить.
И дело не в тебе,
Мне показалось, как любить.

И пусть меня ломает,
И пусть меня трясет
Она же не узнает,
Только лишь уйдет.

И пусть я буду падать,
Не могу вас удержать.
Свою любовь не спрятать,
Ее можно лишь сломать

А звезды блестели,
Луна была желтой.
Там тени белели,
И ночь была теплой.
Там люди ходили.
Отголоски смеха.
Гуляли, спешили.
Ночь- не помеха
Ночь была чудной:
Красивой, блестящей,
Немного холодной,
Так сильно манящей.

Тишина, только тихий голос слышал
Он был так навязчив, что возненавидел
Шептал он что-то, будто стая лебедей.
Он говорил полюбить давно ненавистных мне людей.
Тех, кто спрятан был за тканью прошлых лет.
Кто прячет в памяти моей свой зыбкий, липкий след.
Каждый вечер, всплывающий в опьяненом моем сознанье,
Этот тихий голос просил услышать от меня лишь признанье,
Отпускающее все их деянья в прошлого забытого дали.
Чтобы такие, как они, всегда меня от себя отпускали.
Тихий голос был со мной каждую ноющую ночь.
Что бы он не делал, но он пытался лишь мне помочь.
Выплеснуть обиды, горести и страданья.
Тоскливые, убивающие разочарованья.
Этот голос, в один момент, куда-то пропал.
Это произошло, когда я от усталости долго спал
И тогда все исчезло, обиды, мыслей бред и этот голос,
Подойдя к зеркалу, я заметил у себя седой волос
Прошло, порядком, целых восемь лет,
Что бы увидеть в своей жизни счастливый свет.

Приходит улитка в бар
Но ей говорят оревуар
Но приходит она потом
И идет она на пролом

Но опять улитку из бара
Гонит бармен волчара
Не попьет виски-кола
Да ей бы уже валедола

Пройдут опять деньки
И улитка идет вопреки
Не гоните меня из бара
Я никакой не бомжара

Не выпьет виски-кола
Она не поняла прикола
Хоть прошло сто недель
Не достигнута эта цель

В этом тексте смысла нет
И не поможет тут интернет
И понять что-либо сложно
Одно лишь сказать можно

Если тебе там не рады
И плохо тебе от досады
Нефиг идти туда потом
Не напролом не тайком

А вы видели этих влюбленных?
В них греется чувство любовь!
Когда замечаешь таких окрыленных,
В сильные чувства верится вновь.

Веселые, наглые, смелые, верные,
Их глаза полны теплоты.
Теплота эта, как реки безмерные,
Такие эмоции полны красоты!

Такие юные, такие любимые,
Надежд и эмоций полны их мечты.
Друг другом такие хранимые.
Гулять под дождем, не нужны им зонты.

Просто такие, душою ранимые,
Полные смысла, надежд и любви
Просто помните, сердцем хранимые.
Человеку никак не прожить без любви.

О глупцы, наивны и пустоголовы.
Их мысли всегда ведут в пучину бед.
Не вешают на жизнь свою оковы.
В своей судьбе, оставив глупый след.

Глупцов страшится умный человек!
Ведь, у глупцов всегда все просто.
Без тревог пропустят свой же век.
Нет ни стабильности, ни роста

Другое дело умный человек.
Всегда доводит дело до конца.
Отсчитав срок жизни- ровно век
Не снимет с головы своей венца.

Счастьем отличается глупец,
Им наградила его же простота.
Хоть и в жизни он всегда слепец,
Он Не пожалеет об этом никогда.

Сегодня был очень красивый закат,
Был вечер наполненным счастьем.
Мои мысли пронзал цветов аромат,
Мы с лучами касались запястьем.
Вдалеке, виднелся дым от костра,
И сердце сгорало с ним вместе.
В сердце от пламени попала искра.
И оно разбивалось в протесте.
И воздух наполнялся ярким огнем,
И треск, раздаваясь перед зарёй,
Пел песню луне с летним дождем,
И сизая тень, над старой скамьей,
Бросала в нас томные взгляды.
И звезды сверкали в юных глазах,
Эти звезды собирались в плеяды.
Все это осталось в наших сердцах.
Будет догорать даже с ненастьем
И когда-то появится в добрых снах,
Этот вечер наполненный счастьем.

Что я создам, то потеряю,
Пуская пеплом по ветру.
В себе раздумья я теряю,
В своей судьбе я их сотру.

Я не жалею, все напрасно.
Что сотворил, то неудел.
Все непонятно и не ясно,
В умах устроил беспредел.

Не вижу смысла создавать,
Нет там не пользы, не нужды.
Все мысли людям отдавать,
Но эти чувства мне чужды.

Все строки в пепел разотру,
Пущу по тонкой красной нити,
Придам пылящему костру,
И им придется с дымом выйти.

И пусть искрится и сгорает
Бесполезный мусор головы,
И пусть там уголь догарает,
Мои терзанья будут таковы.

Сам сотворил и уничтожил,
Что бы раздумья оправдать.
Пускай мученья приумножил.
Пора творенья отпускать.